Утро и правда выдалось ясное и солнечное, наши псы уже подружились и радостно носились друг за другом по поляне. Мы затоптали угли и пошли искать ворота. В том, что их проскочил каким-то образом именно я, не было сомнений. Это был мир Редли.
Весь участок, где я шел по его следу, можно было сразу отбросить, мы остановились на том месте, где залаял Гай. Тут наши следы разбегались в разные стороны.
– «Пляшущие камни», – сказал Редли, – самое веселое место на острове, уверен, что это где-то здесь.
– Может, сначала найдем источник? Прикинем их возможный путь от источника к берегу, и где этот путь совпадает с моим?
– Во всяком случае, это не помешает.
Все источники были сосредоточены в низине, в центре острова. От них шел пар и запах тухлых яиц, одни напоминали лужи, другие – маленькие озерца. Были спокойные и гладкие, как зеркала, были и бурлящие, как котлы с супом.
Мы с удовольствием искупались в одном приглянувшемся нам маленьком озерке, не слишком горячем, а пока отдыхали, растянувшись на гладких, прогретых изнутри плитах, оно исчезло. На его месте появилась каменистая плешь.
– Вовремя мы вылезли! – усмехнулся Редли, – и здесь то же самое…
– А что было бы с нами, если б мы еще купались?
– Я думаю, мы оказались бы там, где озеро.
– И даже не заметили бы, что оказались уже там?
– Да. Мы идиоты, Редли, мы ищем одни ворота, а они тут везде! По всему острову. Камни, озера, деревья!
– Но я-то вчера не купался.
– Ты сидел на камне?
– Нет.
– А на чем?
– Ни на чем я не сидел. Я стоял и наблюдал за камнями… Вставай, одевайся, кажется, я знаю, где это. Пошли!
– А озеро?
– Черт с ним, с озером, вон их сколько! Разве мы найдем?
В это время наше озерцо вернулось на место. Редли махнул рукой.
– Пошли, с женщинами всё ясно. Осталось с тобой разобраться.
– Со мной тоже всё ясно. Послушай… ведь у Гая отличный нюх.
– Превосходный. И что?
– Почему же он залаял, когда уперся в твой след носом? Почему раньше не почуял? Потому что раньше следа не было! Гай перешел в твой мир и сразу наткнулся на след. Ты видел это место, там еще такое странное дерево.
Он кивнул.
– Пойдем проверим.
Дерево было на месте. Камень тоже был на месте, потому что это был единственный камень, который не исчезал. Я уже не сомневался, что передо мной та самая болевая точка, ради которой я сюда явился. Сначала мы пустили туда собаку. Гай прошел между камнем и деревом и исчез.
– Гай! – крикнул я, – Гай, ко мне!
Но он не отозвался, он меня не слышал.
– Вот оно, – заключил Редли, – поздравляю!
– Пошли? Посмотришь, как у нас?
– Пошли, чего там. Гай, за мной!
Второй пес хозяина послушался. Мы осторожно и совершенно незаметно перешли границу. Хоть бы кольнуло что-то при этом, хоть бы голова закружилась что ли! Но нет. Ничего мы не почувствовали и не осознали. Те же лишайные камни выпирали перед нами и те же скрюченные деревья.
И всё же я оказался «дома». В своем мире. Только тогда наконец исчезло неприятное чувство, будто я стою над пропастью и не знаю, за что уцепиться. Появилась привычная уверенность бывалого охотника, но вместе с этим вернулась та самая тоска, от которой я бежал, сломя голову. Бежал, да так и не убежал.
Пока второй Редли рубил дрова для костра, я осторожно взял его книгу. Я думал о принцессе.
У нее была счастливая судьба. От всех невзгод ее предохраняла волшебная шкура голубой лисы, которую подарил ей колдун Мозес в день ее совершеннолетия. Ее мужем стал Антиной, герцог Симурский, будущий король Озерии. С охотником Редли ее судьба ни разу не пересеклась.
– Про кого ты там читаешь?
Мой более счастливый двойник склонился надо мной так неожиданно, что я не успел захлопнуть книгу.
– А! Та самая принцесса! Как она там у вас поживает?
– Плохо. Во дворце переворот, она с отцом бежала и теперь выходит замуж за Расмуса Первого.
– Вот как? А наш Расмус женился на Жозиане.
– Это потому что он не видел принцессу.
– Она что, красивей Жозианы?
– Она прекрасна.
Редли продолжительно свистнул, это означало, что ему со мной всё ясно.
– А ты ей меха поставляешь?
Я тоже, разумеется, понял, что он имеет в виду.
– Иди ты к черту, – сказал я, – она еще ребенок. И вообще, это не твое дело, рубил дрова – ну и руби.
– Да ради бога…
Ближе к вечеру он как-то призадумался, тоже помрачнел и решил, что пойдет со мной. Он хотел поговорить с той Марией, что вышла за мельника. Как ни крути, а это была его Мария. Что-то принципиально важное было для него в этом разговоре. Честно говоря, я даже обрадовался, что так все получается. Расставаться с ним мне было бы грустно.
Рыбак, когда увидел, что нас двое, заорал и резво заработал веслами в обратную сторону. Пришлось дотемна рубить плот. Заночевали снова на острове.
– Понимаешь, – задумчиво сказал Редли, – если они прошли в те же ворота, что и мы, они не могли этого сделать случайно. Что-то не верится, чтобы четыре женщины, не сговариваясь, пришли в одно место и прошли между камнем и деревом.
– А если через озеро?
– А если нет?
– Тебе это так важно?
– Я хочу знать, сознательно Мария от меня ушла или случайно.
– Но ты живешь не с той Марией.
– Вот именно. Я живу не с той. Ты ее встречаешь?
– Редко. Она меня избегает. Я почти забыл ее, столько всего было за пятнадцать лет, а главное, была лиса.
– Ты отдал шкуру Мозесу?
– Нет. Не донес.
– И куда же ты ее?
– Прямо по назначению.
– ????
– Подарил принцессе.
– Редли, волчара неумытый… ты великолепен!
– Издеваешься?
– Завидую… эта девочка стоит того?
– Она прекрасна.
– Это я уже слышал. И глупую твою рожу при этом уже видел.
– Тогда чего ты хочешь?
– Просто так. Интересно. К лицу ей твой подарок?
– Его уже нет. Сгорел в камине. Досадно, конечно, я тут вычитал, что шкура должна была хранить ее от всех несчастий.
– Так чего проще? Вон она, в мешке. Возьми да подари ей.
– Ты серьезно?
– А что? Ты можешь, а я нет?.. В конце концов, это ее шкура.
